В небе облачко спит, как задержанный штилем кораблик, На подходе к зениту в ленивой дали замерев. Дозревают в садах пестробкие глобусы яблок, Черенками-осями цепляясь за ветки дерев. Совершается жизнь. Зацветают пушистые травы, Окунается в заводи сумрачный сонный ивняк, Буйным цветом цветут пересохшие рвы и канавы, И дурманящий морок разлит в ослепительных днях. В этот запах и звон, золотого светила горенье Уходить с головой, погружаться в томительный зной, Только слух насыщать, насыщать обонянье и зренье – И забыть о делах, и не думать о ноше земной… О, я знаю, я знаю: грешна созерцательность эта, В беспощадное время строкам неприличен покой… Но куда от них деться – от этого душного лета, От классических ив над почти неподвижной рекой? О, я знаю сама: благодушие нынче не модно, Нужен стон и проклятье, а вовсе не сладостный вздох. Но не внемлет душа, весела и по-птичьи свободна, И воздушные токи несут её выше эпох…
|